Убийственный футбол концлагерей

В лагерях смерти, как Бухенвальд или Освенцим, спорт, и футбол в частности, был единственной отдушиной для заключенных, с помощью которого они могли получить дополнительный провиант. Но была и другая сторона медали, которую эсэсовцы не выставляли напоказ перед представителями Красного Креста.

В 2013 году удалось побывать в пригороде Мюнхена и посетить ныне исторический музей нацизма и концлагерей под названием Дахау – первый лагерь смерти в фашистской Германии, ставший образцом ранее невиданного жестокого обращения с заключенными для последующих более полутора тысячи лагерей тех времен. Одно дело узнавать об ужасных издевательствах, пытках и наказаниях пленных в этих, так сказать, учреждениях на уроках истории, и совершенное иное восприятие трагических событий, когда проходишь по баракам, где почти 70 лет назад зверски расстреливали неугодных Гитлеру людей.


В мемориальном комплексе Дахау сохранились не только газовые камеры, но и помещения, в которых находились печи для сжигания трупов. Изначально был один единственный крематорий, однако через какое-то время был построен дополнительный, так как один крематорий не справлялся с возросшей смертностью пленных. Более того, существовали специализированные лагеря, где уничтожение людей было поставлено на поток, а их пребывание на территории лагеря ограничивалось парой часов. В сутки в пепел превращалось более тысячи человек.

В подобных нечеловеческих условиях, когда количество питьевой воды было ограничено, а хлеб выпекали из жмыха, древесины и опилок, люди все же проявляли несокрушимое единство, помогавшее им выживать. В концлагерях, помимо всех унижений, был и другой мир – мир, в котором находилось место и стихам, и музыке (не нацистской, которая неслась из громкоговорителей), и даже футболу. В Дахау до сих пор хранится деревянный кубок лагеря – своеобразный символ «гуманизма» фашистских офицеров. Идея по проведению внутренних чемпионатов, а также международных матчей между концлагерями принадлежала Генриху Гиммлеру, отвечавшему за все места принудительного содержания в Третьем рейхе. И распоряжение рейхсфюрера не было попыткой скрасить колоссальные трудности измученных лишениями заключенных. Немцы преследовали свои цели.

Во-первых, фашисты пытались опровергнуть общеизвестную информацию о лагерях смерти, мол, ничего подобного не существует, а для пленных созданы все условия для нормальной жизни военного времени. Частенько на подобные футбольные матчи приглашались представители Красного Креста, которых пытались уверовать в полнейшей идиллии, царящей в лагере. Апофеозом всей этой нацистской пропаганды является фильм под названием «Фюрер подарил евреям город», намекая на концлагерь в Освенциме, созданный чуть ли не для «труда и отдыха».

Во-вторых, немцы – известные ценители футбола. Они и сами любили поиграть в него, да и не отказывали себе в удовольствие понаблюдать за играми заключенных. К тому же не стоит забывать, что после оккупации практически всей Европы, в руках нацистов оказалось большое количество профессиональных футболистов. Причем речь шла непросто о хороших игроках, а о представителях национальных сборных своих стран. И тут уже было не до различных пропаганд: эсэсовцы, контролировавшие лагеря, организовывали собственные команды, в которые пытались заполучить как можно больше местных кудесников мяча. В последствие фашистские бонзы бросали вызов своим «сородичам» из других концлагерей. Немцы ставили на кон большие деньги, а пленные футболисты рисковали своей жизнью. В одном из подобных матчей на поле вышли команды из лагерей Аушвиц и Биркенау. Первая команда состояла исключительно из цыган, вторая – из евреев. В поединке был зафиксирован счет 2:1 в пользу цыганских узников, однако на этом игра не завершилась. Продолжилось все уже за пределами поля, где эсэсовские поклонники команд устроили массовую драку, переросшую в перестрелку, в ходе которой погибло несколько человек, зачинщикам дали уголовный срок, а большинство военных разжаловали в званиях.


Ну и черт с этими нелюдями. Куда хуже приходилось изнеможенным футбольным «звездам» лагерей, которые ходили на волоске от смерти во время каждого матча, ведь офицер СС, тренировавший команду, с легкостью мог заподозрить игрока в «сдаче» игры из-за любого не понравившегося ему момента. На дворе хоть и был XX век, но эсэсовец вправе был расстрелять любого без суда и следствия. Подобная участь постигла немца еврейского происхождения Юлиуса Хирша, который верой и правдой на протяжении 31 года служил «Карлсруэ» и сборной Германии, а во времена холокоста был брошен в Освенцим, как ненужный мусор. Двукратному чемпиону страны было 51 год, когда фашисты захотели посмотреть игру некогда прославленного форварда своего времени, но так как Хирш еле-еле стоял на ногах из-за истощения организма, его поставили в «рамку». В итоге Юлиус пропустил два гола, которые немецкий офицер счел необязательными и отдал приказ расстрелять «продажного» игрока.

Как вы понимаете, своеобразность подобного футбола зашкаливала от игры к игре, а унтерштурмферер СС Арнольд Штриппель изобрел новую методику тренировочного процесса, суть которого сводилась к тому, что в роли мяча выступал один из пленных. Упражнение выглядело следующим образом: фашисты организовывали круг вокруг узника и по команде «живой мяч» обязан был бежать от одного эсэсовца к другому. Подбегая к одному из, так называемых, футболистов он получал множественные удары по всем частям тела и должен был «отлетать» к следующему участнику тренировки и так до тех пор, пока окровавленный человек не был в состоянии передвигаться по воображаемому полю. Тренерские наработки пришлись по душе собратьям по «черному ордену», и в кратчайшие сроки были внедрены во всех концлагерях.

Нельзя не отметить, что и среди кровожадных нацистов, любивших футбол, встречались военные с некоторыми человеческими понятиями. Таким был Курт Хартманн – начальник охраны в концлагере Освенцим. Отчасти добродушный эсэсовец всячески содействовал тому, чтобы лагерные футболисты получали дополнительные пайки и пользовались различными привилегиями в виде поощрений, которые так же сводились к продовольственным премиям. За свою чрезмерную заботу о заключенных Хартманна с позором изгнали из рядов СС и отправили Курта в хорошо знакомое для него место, правда, на этот раз в качестве узника. Однако это единичный случай – белая ворона среди черной стаи эсэсовцев.

Самым знаменитым матчем на оккупированной немцами территории является противостояние, которое окрестили, как «матч смерти». Большая часть участников этой памятной встречи оказалась в концлагере. В последствие по мотивам поединка был снят небезызвестный фильм «Матч», но до этого времени советские власти на протяжении десятилетий придерживались версии, что футболисты киевского «Динамо», не пожелавшие эвакуироваться из захваченного Киева, отказались намеренно проигрывать немецкой команде «Люфтваффе», представлявшей военно-воздушные силы Третьего рейха. За неповиновение динамовцы были расстреляны. Этот сюжет долгое время служил пропагандой доблести и отваги для советских граждан, но, как оказалось, в этой истории было больше мифа, чем правды.

На самом деле, команда «Старт» состояла не только из представителей киевского флагмана, а точнее, в составе и вовсе было лишь три игрока «Динамо»: Николай Трусевич, Алексей Клименко и Павел Комаров. Остальные – игроки местных «Локомотива» и «Рот Фронта», а также молодежь, не дотягивавшая до основы бело-голубых. В общем, набралось 17 игроков. А матчей было не один, а в десять раз больше. Правда, итог был одинаков – 10 побед «Старта».

Конкретно с клубом «Flakelf», о котором упоминается в исторических документах, «Старт» играл дважды: 5:1 и 5:3. Вторая победа советского коллектива легла в основу вышеупомянутой кинокартины. Что касается игроков «Старта», то большая часть угодила к гестаповцам не совсем по футбольным соображениям, а скорее – по идеологическим. Достоверно известно, что четыре игрока были расстреляны в лагере, и динамовская тройка была в этом числе.


На самом деле, футболистов старались оградить от непосредственного участия в боевых действиях. Несмотря на их желание пойти на фронт, ценные футбольные кадры отправляли служить в тыл – на эвакуацию музеев и библиотек. До поры до времени и в Германии футболистов не трогали, особенно если речь шла о знаменитых личностях. Однако, как только дела у вермахта пошли по наклонной, спортсменов отправили на передовую, словно пушечное мясо. Под гребенку попал и 17-летний нападающий «Кайзерслаутерна» Фриц Вальтер, дебютировавший в столь юном возрасте за сборную рейха, и отличавшийся своими бомбардирскими навыками. Под конец войны юноша оказался в плену и, возможно, Вальтер так бы и остался подающим надежды, пропав без вести в одном из сибирских лагерей, но его спас…футбол. Точнее говоря, его неординарная техника, которую Фриц продемонстрировал прямо на перроне во время ожидания переправы в концлагерь. Заключенные перебрасывались мячом, когда один из венгров узнал в Вальтере футболиста немецкой сборной, учинившей форменный разгром его национальной команде в 1942 году. Между прочим, Венгрия была на тот момент вице-чемпионом мира, но Фриц принял участие во всех пяти забитых голах в ворота оппонента: два мяча были на его счету, а еще в трех голах Вальтер выступил в роли ассистента.

В итоге, Фриц Вальтер – без пяти минут каторжник – получил вольную, как уроженец Австрии, попавший под Аншлюс. Правда, до возвращения на Родину ему пришлось поиграть за сборную советской воинской части. Спустя 10 лет, когда состоялся матч СССР – ФРГ, Вальтер играл уже не за советскую команду, и даже отметился голом.

Подобные случаи встречались, но реже, и уж точно не в фашистских лагерях смерти, где матчи между заключенными становились больше, чем просто игрой на выживание. Узники нацистов, противостоя сборной Третьего рейха, видели в своем сопернике образ всей ненавистной Германии, которая поработила их народ и заточила в клетку. Каждый футболист, выходивший на игру против нацистов или представителей коллаборационистского режима, искренне верил в то, что если он сможет выиграть у оккупантов на поле, то и в войне им удастся дать отпор гитлеровскому режиму.


Люди, игравшие в футбол в мирное время, во время войны, находясь в концлагере, не могли давать полноценный отпор захватчикам, но делали это, как могли, на поле. Впрочем, каждый из них был малой частью большой многомиллионной армии, которая всеми средствами сражалась с превосходящим их врагом. Победа в Великой Отечественной Войне – настоящий подвиг наших отцов, дедов, прадедов, который никогда не будет забыт!